Линия фронта заповедных территорий
Когда ежедневно гибли дети, когда сотнями умирали от голода и истощения вчерашние богатыри, когда расстреливали и сжигали стариков, когда небо упало на землю, а земля летела клочьями, разве тогда могли думать о сохранении природы?
Разве могло что-то иметь прежнее значение, разве стоило переживать об исчезающих растениях и меркнущих популяциях животных? Имели ли право на существования заповедники? Но поддержание жизни в них — разве это не вера в светлое будущее, справедливость, торжество правды? В то, что снова жизнь будет ценной, что можно будет смотреть на творения природы и не прислушиваться, не бояться, просто дать душе дышать? Верить в то, что вырастут новые поколения ботаников, орнитологов, ихтиологов, этномологов, природоохранников, исследователей? Но заповедники жили. Выжили все тридцать. Было создано два новых.
Целый ряд заповедников СССР оказался в зоне боевых действий и оккупации: Кандалакшский, «Кивач», Центрально-Лесной, Воронежский, «Лес-на-Ворскле», «Тульские засеки», «Галичья Гора», Центрально-Черноземный, Кавказский, Тебердинский, Крымский, а также заповедники Украины и Белоруссии. Им пришлось сложнее всего, на их территории велись систематические рубки. В остальных это допускалось только по особому правительственному распоряжению.
Работа по сохранению биоразнообразия велась, режим неприкосновенности не был отменен, и за его нарушения руководители особо охраняемых природных территорий карались, о чем говорит и смена нескольких директоров заповедников.
Удивительное письмо сохранилось в истории природоохраны, направленное В.Н.Макаровым, заместителем председателя Комитета по заповедникам и Главного управления заповедников РСФСР Я.Ф.Самарину, директору Кондо-Сосьвинского заповедника в июле 1942 года: «Главное управление указывает Вам, что никто не давал Вам права самовольно нарушать установленный правительством режим заповедности и никто не освобождал Вас от обязанности вести последовательную решительную борьбу с нарушителями заповедного режима, независимо от служебного положения их в области. Главное управление предупреждает Вас, что Вы, как директор заповедника, несете не только административную, но и судебную ответственность за сохранение доверенных Вам государством природных ценностей».
Заповедники продолжали свою работу, немногие оставшиеся на страже природы сотрудники продолжали научные исследования, вели записи в дневниках, «летописи природы» и не прекращали работы по охране заповедных территорий. С прежней ответственностью велись метео-фенологические наблюдения и даже организовывались научные экспедиции. Преданные делу и принципам ученые вели наблюдения за поголовьем и следами диких животных, за цветением и плодоношением деревьев и других растений, с геодезических вышек осуществлялась охрана лесов от пожаров. Более того, в годы войны продолжались закладка питомников и посадка лесокультур. Уход за ними осуществляли школьники, чаще всего — дети сотрудников, ушедших на войну.
Иначе сложилась судьба тех особо охраняемых природных территорий, по которым прошла линия фронта. Беспощадно превращая в пыль бережность и гуманность предыдущих поколений, там была порушена сама система и идея заповедности. «Лес на Ворскле» (Белгородская область) уже с октября 1941 года был занят фашистами, там шла рубка вековых корабельных дубов, распиловка и вывоз пиломатериала в Германию. Несколько изменилась ситуация только в 1943, но если «политически» стало легче, то для лесного фонда ситуация только усугубилась: на центральной усадьбе расположились немецкий штаб, рядом устроено офицерское кладбище, для чего вырублен уникальный дендрарий. По всей территории были вырыты окопы, устроены блиндажи. В целом дубрава заповедника превратилась в один из укрепрайонов немецкой армии на Курской дуге.
В Центрально-Черноземном заповеднике (Курская область) немцы полностью вырубили дубравы на двух из трех участков заповедника. Варварские рубки немецкие войска вели и на территории заповедника «Тульские засеки». Огромный ущерб природным комплексам заповедника «Галичья Гора» (Липецкая область, территория не была оккупирована, но находилась в прифронтовой полосе) был нанесен масштабным строительством фортификационных сооружений и связанной с ним вырубкой деревьев.
На территории Тебердинского заповедника (Карачаево-Черкесия) размещалась 1-я горнопехотная дивизия вермахта (более известная, как «Эдельвейс»). Высокие армейские чины также вовсю использовали эту заповедную территорию для охоты.
Вырубались уникальные леса Крымского заповедника, где немцы вывезли свыше 15 тысяч реликтовых сосен, организовав даже специальный лесозаготовительный трест. Уничтожались и ценные животные, в первую очередь — крупные млекопитающие, в Крыму немцы выбили всех зубров. Всего за годы войны, согласно официально опубликованным данным, в Крыму и на Кавказе немцами были уничтожены свыше 1700 оленей, более 2000 косуль, около 50 туров, свыше 300 серн, 300 муфлонов.
Огромный ущерб в годы оккупации был нанесен знаменитому украинскому заповеднику «Аскания-Нова». Гитлеровцы полностью уничтожили экспериментальную базу, сожгли и разрушили большинство производственных сооружений и жилых домов, разграбили и увезли в Германию оборудование лабораторий, превратили богатое хозяйство «Аскании-Нова» в груду развалин и кладбище животных.
Злодеяния фашистов в «Аскании-Нова» зафиксированы в специальном акте Правительственной комиссии, в котором, в частности, сообщалось: «Немецкие оккупационные власти планомерно уничтожили зоопарк и научно-исследовательский институт. Наиболее ценные экземпляры животных немцы увезли в Германию, а большую часть остальных истребили. Немцы уничтожили зубробизонов, редких видов антилоп, оленей, ланей, представителей пернатого мира — фазанов, лебедей, фламинго и др.
Перед отступлением немецкие солдаты и офицеры обходили вольеры и загоны и расстреливали из автоматов птиц и животных. Не имея возможности ввиду спешности отступления истребить всех животных, фашистские вандалы порвали танками сетки большого загона и выпустили оставшихся в степь. Две лошади Пржевальского были увезены в Германию, третья убита. Гитлеровцы разграбили богатейший музей, увезли в Германию коллекции чучел животных и птиц. Все, что не сумели увезти с собой, они изрезали штыками и ножами. Фашистские варвары разграбили научную библиотеку, насчитывающую свыше 25 тысяч томов книг; сожгли и уничтожили редчайший гербарий, насчитывающий до 1 тыс. видов растений и богатейшую коллекцию насекомых. Бандиты вытоптали ботанический сад и вырубили редкие экземпляры деревьев».
В Березинском заповеднике в Белоруссии оккупанты уничтожили все научные, архивные и коллекционные материалы, сожгли административные и жилые здания. Но хозяевами на этой земле гитлеровцы себя не чувствовали: на территории заповедника размещался крупный центр партизанского движения. Здесь базировались 11 партизанских бригад (15 тыс. бойцов) — болота и лесные массивы способствовали партизанским операциям.
Летом 1942 года ожесточенные бои шли на территории Кавказского заповедника. Немцы стремились форсировать перевалы и прорваться к Черноморскому побережью. Сотрудники заповедника, люди, выросшие и работавшие в горах, отменные следопыты и полевики, в совершенстве знали этот район. Они стали активными участниками сопротивления, которое встретили здесь фашисты. Личный состав охраны заповедника заслужил своей самоотверженной работой самую блестящую оценку со стороны армейского командования и партизан.
В предвоенные годы в Кавказском заповеднике были развернуты работы по восстановлению исчезнувшей на Кавказе популяции горных зубров. Сейчас в заповеднике их обитает более 1000, а тогда было всего 9 голов, содержащихся на территории так называемого зубропарка. К лету 1942 года над уникальным зубровым стадом нависла смертельная угроза. Немцы проявляли нездоровый интерес к зубрам, они 4 раза бомбили зубропарк. Зубров опекали семеро сотрудников заповедника, из них 4 — женщины. При приближении врага эти люди сделали невозможное – в тяжелейших горных условиях, рискуя жизнью, при минимуме снаряжения и продуктов сумели перегнать зубров в отдаленный участок заповедника, не оставляя их без присмотра, организуя необходимую маскировку, искусственную подкормку, делясь с ним своими последними овощами. Понимая, что миссия у каждого – своя, и равняя жизнь свою на жизнь вверенного заповедником, государством и совестью животного.
Безусловно, далеким от фронта заповедникам жилось легче. Но и на них оставлен след. Так, наши дальневосточные территории пострадали кадрово, заповедное дело лишилось «пионеров» приморской природоохраны Ю.А. Салмина, ушедшего добровольцем из Сихотэ-Алинского заповедника и погибшего под Смоленском в 1943. В том же году браконьерами убит Л.Г. Капланов, директор Лазовского (на тот момент еще Судзухинского) заповедника, выдающийся натуралист, талантливейший полевой зоолог, внесший бесценный вклад в дело изучения и сохранения амурского тигра и создание заповедной системы на Дальнем Востоке.
Десятки рядовых сотрудников каждого заповедника страны не вернулись с войны. Из одного только Воронежского заповедника на фронт ушли более 100 работников, 29 из них погибли. Из Ильменского заповедника (Челябинская область) на фронт ушли 77 человек, 21 из них погиб. Из 64 ушедших на фронт сотрудников Алтайского заповедника вернулось 5. Пять.
Тыловые заповедники помогали фронту, как помогали все. Помимо своих прямых обязанностей, сотрудники заповедников заготавливали лекарственные растения, грибы и ягоды для фронта. Так, только Мордовский заповедник в 1941 году поставил Красной Армии 8 тонн сушеных грибов и больше тонны сушеных ягод. Эта же территория поставляла смолу бересклета, из которой производили высококачественную резину для авиационных покрышек и противогазов. Добывали ее дети сотрудников, не привлеченные к другим работам из-за своего возраста — в основном 6-7 лет.
В конце войны усилилось давление на хозяйственное пользование в заповедниках. В Ильменском заповеднике была разрешена добыча ильмено-рутиловой рыбы с постройкой на его территории «сооружений временного типа» и прокладкой дороги для вывозки ископаемых. В Кавказском заповеднике постановлением Совнаркома Союза (за подписью Молотова) разрешили заготовку 200 тыс. кубометров деловой древесины для восстановления народного хозяйства Краснодарского края, а затем и выборочную рубку пихты «для авиадревесины». Усилились рубки в Куйбышевском заповеднике и «Тульских засеках». Тернейскому леспромхозу закрепили сырьевую базу в охранной зоне Сихотэ-Алинского заповедника. Однако уже осенью 1945 года во всех учреждениях заповедных территорий усилился контроль в отношении нарушителей, и часть хозяйственных мероприятий была возвращена к довоенному уровню, что положило начало возрождению всей системы природоохраны нашей страны.
Восстановлением истории заповедного дела в период Великой Отечественной войны много лет занимается «пионер» государственной политики в области природоохраны Всеволод Степаницкий. Память не утрачена, заповедники западной части страны, где велись бои, активно собирают информацию и стараются сохранить её для потомков.
Война коснулась каждого
Великая Отечественная война оставила след в жизни каждой семьи. Какие сведения сохранились у представителей нынешних поколений, отделенных 76-ю годами от Дня Победы?
Мы попросили сотрудников национального парка рассказать что-то, что передавалось им старшими членами семьи и что формировало их внутреннее понимание этого периода в истории страны.
Валерий Кузьмин, заместитель директора по охране территории:
— Мой дед был председателем колхоза, и, как гласит надпись на том куске картона, все ушли на фронт, и в подчинении остались только женщины. Все тяжелые «мужицкие» работы картунского колхоза пришлись на него одного. Он часто рассказывал, как во время полевых работ метался от трактора к трактору, чтобы завести или починить агрегат, в то время как управляли ими женщины-трактористки.
Дед очень хотел на фронт. Думал, там ему будет легче. Вспоминал, как на него легла обязанность выявлять незаконные посадки картофеля в лесах. Он прекрасно понимал, что люди это делали не на зло государству, а чтобы элементарно не умереть с голода. Но его функция была не понимать, а пресекать. И ведь это были односельчане – люди, которых он видел и знал. В итоге рисковал собой (не только должностью, но и жизнью) и сообщал людям, что стихийный «огород» нужно срочно ликвидировать. Потому что как ты оставишь без еды семью, где 5-7 маленьких детей?..
Весной колхозные поля оттаяли, и люди пошли собирать перемерзшую, полугнилую картошку, из которой потом пекли лепешки на печках-буржуйках. Моей маме со стороны казалось, что это очень вкусно, и она насобирала горстку зерна и обменяла на такую лепешку, о чем потом пожалела. Вкус был отвратительным, желудок такую еду тоже отказался принимать.
Наталья Крониковская, научный сотрудник:
— Оба моих родителя – фронтовики. Папа – летчик морской авиации, мама — техник по электрооборудованию гидросамолетов. Встретились во время войны, а поженились уже позже. Все мое детство, да и жизнь во многом тоже, была, как ручная вышивка, пронизана военным духом. Воспоминаний много, хотя родители никогда не рассказывали об этом времени длинными монологами.
Но я помню одну историю. Она произошла уже после завершения войны. На Балтийский флот прилетел К.Е.Ворошилов, на тот момент он был Председателем Совета Министров СССР. Отправился на корабле в безбрежное и всегда неспокойное Баренцево море. И… пропал. На поиски отправили несколько самых опытных, проверенных и надежных летчиков. И нашел его – папа. Человек, которого я всегда буду любить и которым буду, как и мамой, бесконечно гордиться.
Ольга Бец, начальник отдела туризма:
— Мой дед Дудкин Тимофей Лаврентьевич призвался на фронт в мае 1942 года из Новосибирска, ему было 30 лет. Он был трижды ранен в боях под Орлом, под Витебском, в боях подо Ржевом. Четвертое ранение в октябре 1944 года под Ригой стало смертельным. За этот короткий период он был трижды награжден правительственными наградами. Медалью «За отвагу», орденом Славы III степени, орденом Отечественной войны II степени.
Мой дед был отважным разведчиком, из наградных листов известно, что он не раз оказывался лицом к лицу с врагом, в многократных боях проявлял мужество, умение и отвагу в истреблении живой силы и техники противника. Похоронен в братской могиле в Латвии.
Папа не помнит своего отца, моего деда. Когда он ушел на фронт, ему было три года. Но спустя много лет, когда стало возможно выяснить место захоронения, он приехал к этой братской могиле. К сожалению, это было только один раз.
Раиса Журавлева, главный бухгалтер:
— Мои родители – дети войны. Оба видели ее и терпели все тяготы и невзгоды. Главное ощущение, переданное нам, – голод в тылу. Жуткий. Мама рассказывала про свою маму, мою бабушку. Для того чтобы в те годы страшного недоедания выжили все пятеро ее детей, она давала им утром стакан молока и весь день напролет держала на русской печи, чтобы они не двигались, не тратили лишнюю энергию. Сапоги были одни на всех, поэтому и в школу ходили по очереди.
Прошли годы, десятилетия, а трепетное отношение к хлебу, как главному источнику хотя бы недолгой сытости, осталась. Что бы ни ела, что бы ни пила моя мама, всегда, до последнего дня, просила: «Хлебца бы, хлебца!» Слава и низкий поклон героям, прошедшим войну или погибшим на ней. Но надо помнить и о том страшном голоде, который испытывали даже тут, в глубоком тылу.
Мария Теплоухова, заместитель директора по экопросвещению, туризму и рекреации:
— Война перепахала судьбы большинства советских семей, нашу не минула тоже. Но все те, кто видел этот ужас своими глазами, пережил своей душой и испытал «на своей шкуре», не говорили об этом. Щадили близких. И все-таки спасибо родителям, они умели слушать и слышать, и передали эти разрозненные крупицы горького знания нам. Будем пытаться распорядиться ими правильно.
На Украине были убиты оккупантами прадед и прабабушка, погибли на войне молодыми мальчишками бабушкины братья, погиб на Урале прадед — начальник оружейного завода, не вернулся с войны прадед мужа, видевший свою новорожденную дочь всего однажды и переброшенный на фронт спустя неделю после ее рождения. Дядя и двоюродный брат моего деда призывались из Нижегородской области в самом начале войны, воевали в разных армиях. И вот перед одним из сражений Сталинградской битвы они случайно встретились. Назавтра сын погиб. Отец вернулся домой в 1945-м и пронес эту недолгую встречу до самой своей смерти в 70-х годах.
Ирина Мерзлякова, начальник отдела экопросвещения, этнографии и культуры удэге:
— Два моих прадеда не вернулись с фронта. У каждого из них дома остались семьи по семеро детей в каждой. Невозможно в полной мере представить, что чувствовали и что испытали прабабушки – молодые женщины, вставшие во главе семей и в одиночку в голод и лишения, поднимавшие детей. И всю жизнь я несу в памяти рассказы бабушек и деда, бывших в те годы детьми, как ходили в школу по очереди, передавая обувь друг другу, или вовсе босиком, как сшивали тетради из старых газет и писали между печатными строками, как оставили школу после нескольких классов, не потому что не хотели учиться, а потому что надо было работать, а, следовательно, жить… как терпели и трудились наравне со взрослыми. И выросли все достойными людьми, а в случайно оброненных фразах «Был бы отец живой» и «Если б не было войны» всегда была безграничная горечь и боль.
Олеся Мазалевская, специалист по общим вопросам:
— Мой дед Фёдор Тимофеевич Бутаков – орденоносный ветеран Великой Отечественной. В первом бою полк, куда отправили служить 19-летнего парня, потерял больше половины личного состава. Шансы дожить до победы в стрелковом полку были минимальные. Однако он уцелел, но какой ценой! Трижды был ранен. Из госпиталя вышел с палочкой, медсестра вслед сказала: «Езжай домой, для тебя война закончилась, без тебя довоюют». Победа для него всегда была с горечью потери. С войны не вернулись два родных брата, оба погибли в первые годы войны. Выжив на войне, дедушка дал жизнь на земле четырем дочерям, восьми внукам, десяти правнукам. В каждом из нас — его частица. Спасибо, дед!
Антон Тоескин, государственный инспектор:
— Мой дед, Барака Михаил Николаевич, прошел всю войну. Был представлен к наградам: «За освобождение Праги», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За взятие Берлина», «За Победу над Германией», «За отвагу» и «Боевые заслуги».
Прожил дед до 96 лет. Но жизнь была нелегкой и в послевоенное, и в довоенное время. Часто нам говорил, что хотел учиться, но вышло всего три года. «Собираюсь в школу, на одну ногу надеваю сапог, на другую – ботинок. Оба — с дырами, да и размер слишком большой, а мать говорит: «Подожди, сынок, принесу овсяной соломки. Она мягкая, теплая…».
Родной брат деда пропал без вести, как и многие другие. Все они делали Победу, а нам остается помнить, гордиться. Мои дети обязательно будут знать о подвигах деда, потому что это и их история тоже.
Евгения Ильичева, методист по этнографии и культуре удэге:
— Прадед моего мужа прошел всю войну, имел награды, был ранен в Берлине, долго лежал в госпитале, родственники уже считали его без вести пропавшим. Вернулся только в конце 1946, когда уже даже близкие утратили последнюю надежду. Оставил после себя четверых детей, 11 внуков, больше 30 правнуков и уже почти полсотни праправнуков. Мы помним его и каждый год с его портретом, как и с фотографиями других наших дедов, выходим на шествие «Бессмертного полка».
Оксана Рубцова, методист по экопросвещению:
— Мой дед Иван Михайлович по маминой линии призывался из Лазо-Кабанье нашего Красноармейского района, которого уже много лет нет и на карте. Воевал с 1941 по 1945, но до самой смерти Сталина не считался ветераном, не проходил ни в одних списках, хотя имел награды, полученные им в первые годы войны. Все это связано с тем, что в 1943 году он попал в плен, и его везли эшелоном в Германию. Но они с товарищем выломали деревянные полы в вагоне и спаслись. Шли ночами в направлении нашей границы, днем прятались. Дед вспоминал, что очень хотелось пить, но он был дипломированным ветеринаром, поэтому точно знал, как опасна в тех краях в это время года сырая вода. Дед не смог убедить в этом товарища, он погиб от дизентерии.
Дальше Иван Михайлович шел один. На пути было много погибших в боях лошадей, они и спасли деда. Не имея никакой посуды, боясь разводить большие костры, он в лошадиных копытах кипятил себе заветный глоток воды и смог избежать инфекции.
Достигнув родной Украины, он понял, что спасен. Его спрятала в подвале большая семья, у которой мужчины тоже были на фронте. Дед был портным и обшил всю деревню, приносившую ему изношенные и отслужившие свой век вещи. Мамин папа шил из них одежду, чем тоже спас отдавших всё фронту и замерзающих мирных жителей. Когда прогнали фашистов, и советские войска пошли с наступлением на Германию, дед присоединился и дошел до Берлина, воевал. Бабушка не знала о его местоположении, в 1943 г. пришло уведомление о том, что он пропал без вести.
Мама помнит день, когда ее отец вернулся. Ей было тогда 8 лет. Они с сестрами гуляли на улице, когда увидели маму, которую обнимал военный. Конечно, она его не узнала, ей было всего 4, когда он уходил.
В 1953 году дед был реабилитирован и восстановлен в списках награжденных.
Салюты нашей Победы
Для жителей России салют в честь Дня Победы стал неотъемлемым атрибутом праздника наряду с военным парадом на Красной площади, Знаменем Победы, минутой молчания, шествием «Бессмертного полка», культовыми советскими фильмами и песнями военных лет.
Откуда же взялась традиция отмечать праздник Победы салютом? Считается, что идея праздновать военные победы салютом принадлежит Иосифу Сталину. Принято считать, что это решение главнокомандующий принял в деревне Хорошево под Ржевом, в которой располагалась Ставка главкома (сейчас здесь расположен Ржевский филиал Музея Победы). Ночью 4 августа 1943 года во время доклада военачальников пришла новость – на рассвете освободили Орёл и вот теперь, вечером, — Белгород! Два крупных советских города — в один день. Позже генерал Сергей Штеменко вспоминал решение Сталина и его слова, обращенные к присутствующим военным: «Читаете ли вы военную историю?… Если бы вы её читали, то знали бы, что еще в древние времена, когда войска одерживали победы, в честь полководцев и их войск гудели все колокола. И нам неплохо бы отмечать победы более ощутимо, а не только поздравительными приказами. Мы думаем давать в честь отличившихся войск и командиров, их возглавляющих, артиллерийские салюты. И учинять какую-то иллюминацию…».
5 августа 1943 года был подписан указ, и уже вечером над Москвой раздались залпы первого артиллерийского салюта в честь войск Западного, Центрального, Воронежского, Степного и Брянского фронтов, освободивших Белгород и Орёл. С тех пор салютовать в честь побед советских войск стало традицией, а Белгород и Орёл получили неофициальное название «города первого салюта». Героям-освободителям этих городов Александр Твардовский посвятил замечательные строки стихотворения:
В привычных сумерках суровых
Полночным залпом торжества,
Рукоплеща победе новой,
Внимала матушка-Москва.
И говор праздничных орудий
В сердцах взволнованных людей
Был отголоском грозных буден,
Был громом наших батарей.
И каждый дом, и переулок,
И каждым камнем вся Москва
Распознавала в этих гулах –
Орел и Белгород — слова.
Проведение первого салюта было возложено на командующего войсками Московского военного округа Павла Артемьева и командующего Московским фронтом противовоздушной обороны Даниила Журавлева.
Подготовка к первому салюту далась непросто. Решать вопросы приходилось быстро, в течение дня, ведь вечером салют уже должен был радовать жителей столицы. Остро стоял вопрос: где во время войны найти холостые снаряды? Вспомнили, что в предвоенные годы в учебных лагерях были пушки, каждые вечер дававшие выстрел, означавший отход ко сну. Так удалось раздобыть 1200 холостых снарядов.
Военные специалисты рассчитали и пришли к выводу — чтобы салют был слышен во всей Москве, необходимо задействовать около 100 зенитных орудий. При этом из-за ограниченного количества снарядов, каждая установка могла дать только 12 залпов. Также в салюте был задействован Кремлевский дивизион горных пушек в количестве 24 штук, снаряды к которым имелись в наличии. Таким образом, в ночь с 5 на 6 августа в столице было произведено 12 артиллерийских залпов из 124 орудий с интервалом 30 секунд.
Главная салютная точка располагалась в Кремле. Остальные орудия рассредоточили по столичным стадионам и пустырям. В разные районы города были направлены десять взводов солдат с пистолетами-ракетницами, которым полагалось после каждого артиллерийского залпа пускать в небо разноцветные сигнальные ракеты.
Салют стал воодушевляющим и радостным событием для москвичей. В газете «Известия» утром были напечатаны строки: «Москва запомнит эту ночь. Радио предупредило о предстоящем ночном сообщении. И вот уже гремит первый раскат артиллерийского салюта. Люди — на крышах. Люди высыпали во дворы. Люди вышли на улицы. И люди Москвы аплодируют, люди кричат «Ура!».
Спустя пару недель в честь освобождения Харькова 23 августа 1943 года Москва салютовала уже 20 залпами из 224 орудий. Шумовой эффект стали усиливать стрельбой из пулеметов трассирующими пулями, лучами прожекторов, ракетным фейерверком.
Начиная с первых победных салютов, со временем была разработана определенная система салютования в честь побед советских войск. Устанавливалось три степени салютов.
Первая – в честь особо выдающихся событий, например, при освобождении столиц союзных республик, выходах на государственную границу, освобождения столиц иностранных государств. Предписывалось производить 24 залпа из 324 орудий. Всего в годы Великой Отечественной войны салютов первой степени было дано 27.
Вторая – в честь крупных событий, например, освобождения больших городов, форсирования рек, завершения больших операций. Такие события отмечали 20 залпами из 224 орудий. Всего дано было 216 салютов второй степени.
Салютами третьей степени отмечали такие события, как овладение важными пунктами и узлами дорог. За годы войны было дано 122 таких салюта, совершенными 12 залпами из 124 орудий.
Во время войны все салюты проводились в Москве, исключением стал салют, прогремевший в Ленинграде 27 января 1944 года в честь полного снятия блокады.
Крупнейшим салютом за всю историю Великой Отечественной войны стал салют 9 мая 1945 года, ознаменовавший Победу советского народа в самой кровопролитной войне. Этого момента ждала вся страна, весь мир, и кульминацией этого весеннего дня стал салют. Последний салют войны. Салют нашей Победы. Салют мира. Тысячи москвичей собрались на Красной площади, на улицах столицы. Люди обнимались, плакали, смеялись, поздравляли друг друга. 30 артиллерийских залпов — из тысячи орудий, перекрестные лучи 160 прожекторов и пуск разноцветных ракет. Этот победный салют остался в памяти москвичей на долгие годы как одно из самых ярких событий.
На правительственном уровне было принято решение о ежегодном проведении салютов в честь Победы.
После распада Советского Союза 4 года новая Россия не праздновала День Победы на государственном уровне. 19 мая 1995 года президентом Борисом Ельциным был пописан Федеральный закон № 80-ФЗ, регламентирующий, в том числе проведение парада и артиллерийского салюта в честь праздника.
Салют артиллеристами проводится в городах-героях, а также городах, в которых дислоцированы штабы военных округов, флотов, общевойсковых армий. Такие салюты проводятся военными более, чем в 30 городах нашей страны. Ближайшие к нам – во Владивостоке и Хабаровске.
В честь праздника салюты запускают в небо не только артиллеристы, но и гражданские и муниципальные власти. Так, практически в каждом городе и многих селах в честь праздника вечером в небо взмывают в небо салюты самых разных конфигураций, цветов и интенсивности.
На фото: праздничный салют в Рощино 9 мая 2019 года
«Милосердие» Евдокии Ломовцевой
«…Ты продержись, девочка, не умирай, милая, ты лишь взгляни вокруг, какая весна!», — поет маленькая 7-летняя девчонка в военной форме и с большими белыми бантами, из-за которых кажется еще младше.
Девочка смело стоит одна на огромной сцене Театра оперы и балета во Владивостоке и поет, что называется «на разрыв аорты»: «Жизнь победит, юная, ты продержись, будь же ты проклята всеми война!».
После финальных строчек песни «Милосердие» слезы не скрывают даже самые стойкие зрители, хотя публика в зале совсем не случайная – это концерт для ветеранов Великой Отечественной войны, ветеранов боевых действий, офицеров. От переполнивших чувств на сцену поднимается очень пожилой человек, ветеран ВОВ и вручает девчушке шоколадку, выражая бесконечную благодарность за слезы, за память.
Героиня нашей статьи – Евдокия Ломовцева, девочка-подросток, певческий талант которой начали развивать почти в младенческом возрасте. За свою карьеру она перепела сотни песен, среди которых огромная часть – о войне. Чтобы спеть песню, от которой мурашки — по коже, нужны и правильные стихи, и музыка, и, что очень важно, исполнение. Проникновенное, обдуманное, прочувствованное… исполнение, которому веришь.
Как удается это ребенку, который родился через 62 года после окончания Великой Отечественной войны, что значит память о погибших для семиклассницы, через какие ощущения и призму видится подвиг советского народа «цифровому поколению»? Как им прививаются дома и в школе знания о войне? Главным условием нашего интервью было услышать от Евдокии не «правильные», а правдивые ответы.
— Евдокия, ты не раз принимала участие в записи и съемках роликов национального парка о Великой Отечественной войне. Ты сама себя представляла в военное время? Как ты жила бы, кем была?
— Я даже боюсь представить. Насколько же это страшно было. Зная, что там ждет, – больно и страшно представлять.
— Например, видеоролик на песню «Милосердие», который мы снимали вместе, есть в двух версиях, когда тебе было семь лет, и прошлогодний, когда тебе — уже 13. Как изменилась ты и твое восприятие песни и этой истории?
— Я стала больше понимать эту песню, вдумываться в слова, представлять героиню произведения – молоденькую девушку. Сейчас подросла и могу сказать, что я понимаю, о чем наш видеоролик и песня вообще. Когда мне было семь лет, съемки были больше приключением. А сейчас вперед вышла история. И музыкальные акценты в этой песне теперь расставляю по-другому.
— Пошла бы как тысячи советских девчонок на фронт добровольцем? Или приносила бы пользу в тылу?
— Не знаю, мне страшно это представить. Но если бы довелось, то выбрала бы медицину, приносила пользу, ухаживая за ранеными и помогая медсестрам.
— Вы говорите со сверстниками на тему войны и Победы?
— На уроках литературы нам говорят о Великой Отечественной войне, после занятий мы можем поговорить об этом. Если что-то тронуло, то дома читаю информацию в Интернете или книгах.
— Какие книги о войне читаешь и фильмы смотришь? Может быть, есть любимый герой, на которого хотелось бы равняться?
— На уроках музыки в начальной школе педагог рассказывала о Вале Котике, его историю запомнила, прониклась ею (прим: Валентин Котик – советский пионер-герой, партизан-разведчик, самый молодой Герой Советского Союза, на момент гибели ему было 14 лет). Сразу вспомнила и поэму «Василий Теркин» из школьной программы. В этом году мне предложили поучаствовать в конкурсе чтецов. Разговаривала на эту тему с мамой, и она порекомендовала несколько произведений, я сразу остановилась на стихотворении «Варварство» Мусы Джалиля, сказала, что буду готовить только его.
Фильмы о войне смотрела современные и советские. Но вот современные почему-то не запоминаются. Зато хорошо помню передачу про блокаду Ленинграда, случайно включили канал, а там рассказывают о 125 граммах хлеба и лишениях, очень памятная программа.
— Ты очень проникновенно поешь песни о войне, как тебе это удается? Например, актер, чтобы хорошо сыграть роль, очень долго изучает литературу, мемуары, говорит с очевидцами событий, а как это происходит у тебя?
— Сначала вчитываюсь в текст песни, разбираю отдельные фразы и слова. Потом стараюсь пропустить эту песню через себя, мысленно представив себя в этих обстоятельствах. Конечно, в этом мне сильно помогает мама, она же — педагог Детской школы искусств с.Рощино и руководитель хора «Соловушка» Татьяна Викторовна Дудина.
— Ты спела уже больше десятка песен о войне, а какая твоя самая любимая или особенная?
— Конечно «Милосердие», каждую строчку помню, каждая строчка трогает, очень часто исполняла эту песню. Еще «Рио-Рита», «Майский вальс» и песня о любви к Родине «Журавлёнок». Их мы подготовили вместе с хором «Соловушка», но из-за пандемии «Журавлёнка» почти нигде не исполняли.
— Как принимает публика? Запомнилось ли какое-нибудь выступление конкретно?
— Например, последние несколько лет мы вместе с хором на День Победы выступаем в Дальнереченске. Люди подходят после концерта, благодарят, это приятно. В Рощино всегда публика благодарная. Еще бы отметила выступление во Владивостоке перед ветеранами. И момент, когда один из ветеранов поднялся на сцену, чтобы поблагодарить лично. К сожалению, имени этого человека не знаю, а вот впечатления от момента такие же яркие, как и шесть лет назад.
— В прошлом году ты принимала участие в акции «Читаем детям о войне», помнишь, о чем читала год назад?
— Я участвовала вместе с сестрой Христиной. Хорошо помню её фрагмент. Она читала о собаке, которая во время войны нашла взрывное устройство, спрятанное фашистами в матрасе (Евдокия вспоминает о героической овчарке Дине, первой собаке-диверсанте в Красной Армии, которая подрывала поезда и еще служила сапером).
— Дуня, у вас большая и дружная семья, знаешь ли ты свою историю, кто в вашей семье воевал? Сохранилась ли какая-нибудь семейная реликвия?
— Мой прадед Дмитрий Куликов был командиром разведгруппы, работал в тылу врага. Однажды, выполняя задание в белорусской деревне, ему пришлось спрятаться от фашистов в горящем колодце, а уже была осень, холодно. Он просидел в ледяной воде несколько дней. За водой пошла девушка и заметила в колодце бойца, ему бросали картошку, которой он питался. К счастью, ему удалось выбраться к своим и доставить важные документы. Второй прадед Тихон Дудин был инженером на железной дороге, его оставили в тылу готовить машинистов.
В качестве реликвии у нас дома хранится портрет прадеда. Каждый год по возможности мы с сестрой и мамой стараемся участвовать в шествии «Бессмертного полка». Еще 9 Мая мы семьей садимся в машину, в окна выставляем флаги, включаем «День Победы» и едем под песни из Рощино в Новопокровку, приветствуем и поздравляем прохожих.
— Ты родилась в семье офицера, это как-то повлияло на твое восприятие подвига советского народа и Дня Победы?
— Я была маленькая, когда папа служил, но кое-что помню. Сейчас отец — на пенсии, но часто рассказывает нам о своей службе. Может быть, проникаясь его историями, представляя его в этих ситуациях, я острее представляю те ужасы, с которыми столкнулись люди во время Великой Отечественной. Как можно было выжить в тех условиях – невозможно представить. А еще каждый раз вспоминаю, как читала о людях, которые погибли на фронте, и их родные получали похоронки, то есть родственники уже знали об этом, а письма от погибших бойцов продолжали приходить, ведь почта шла долго. Этот факт очень меня тронул. Страшно.
Специализация поиска — самолеты
Интересное совпадение, 9 июня 2007 года – это не только день образования национального парка «Удэгейская легенда», но и день рождения поискового отряда «АвиаПоиск».
Казалось бы – какие разные сферы, где охрана природы, а где военная история и поисковая работа. Но все же, истории суждено было сложиться таким образом, что параллельные прямые интересов и сфер деятельности, которые не должны были теоретически пересечься, сошлись шесть лет назад на фоне одного из эпизодов в истории Вострецово – гибели военного самолета в окрестностях села в военные годы. С тех пор сотрудники отдела экопросвещения парка с теплотой и уважением относятся к деятельности приморских поисковиков.
За годы своего существования объединение из нескольких энтузиастов превратилось в одну из самых известных и социально значимых общественных организаций Приморья. На счету бойцов «АвиаПоиска» — сотни экспедиций, десятки мемориальных мероприятий, работа со школьниками и молодежью края, создание собственного музея и издание книг.
На наши вопросы любезно согласился ответить командир Приморского регионального молодежного общественного объединения «АвиаПоиск» Ярослав Ливанский.
— Ярослав, как все начиналось и чего удалось достичь на сегодняшний день?
— До середины 2000-х годов поисковой работой в Приморье организованно никто не занимался. Это было обусловлено различными причинами, одна из них заключается в том, что на территории края со времен гражданской войны боевых действий не происходило, за исключением боёв у оз. Хасан в июле-августе 1938 года. Однако всегда находятся люди, неравнодушные к истории своего края и страны. Так почти 14 лет назад и был создан поисковый отряд, в который вошли энтузиасты – люди различных профессий и социальных групп, объединял которых интерес к военной истории своего края, а в частности, к военной авиации ушедшей эпохи.
В 2011 году «АвиаПоиск» был зарегистрирован в качестве общественной организации и получил статус юридического лица, что позволило выйти на новый уровень взаимодействия с органами государственной власти и местного самоуправления, наладить работу с архивами разных ведомств и уровней.
В настоящее время мы — единственная команда поисковиков в Приморском крае, которая занимается розыском мест падений самолётов по всей территории Дальнего Востока и предаёт земле останки погибших лётчиков. В настоящее время на счету поискового объединения «АвиаПоиск» числятся 140 найденных летательных аппаратов, захоронены останки 78 человек, проведено более 900 экспедиций и выездов.
Уточню, что найти фрагменты и части самолетов для нас не главное, важно по номерам установить, кому принадлежал самолет, и по этим сведениям установить имена членов экипажа. Даже если катастрофа произошла много лет назад, и военные в свое время забрали экипаж или летчика с места катастрофы, то там всегда остаются парашютные пряжки, какие-то пуговицы или другие предметы, по которым можно найти номерную информацию. Далее делается запрос в архив, после чего можно точно сказать, кто погиб. Ищем родственников, потом совершаем ряд необходимых действий, в результате которых на месте катастрофы ставится памятная доска.
— Какова география поиска и где работы больше всего?
— Большая часть поисковых работ проводится на территории Приморского края, Сахалинской области. Начали работать в Хабаровском крае, ЕАО. Отрадно, что со временем все больше представителей власти начинают положительно относиться к нашей работе, идут навстречу, понимают, что делаем мы это не ради своей выгоды, а в целях увековечения памяти погибших воинов, ну, а простые люди всегда нас поддерживали.
— Что же все-таки произошло на аэродроме в Картуне (Вострецово) в августе 1943 года?
— Следует уточнить, что дата — август 1943 года – ошибочна. Согласно данным Центрального архива Минобороны, катастрофа бомбардировщика СБ 782 бомбардировочного полка произошла утром 17 августа 1942 года при перебазировании полка с аэродрома Картун на аэродром Краснознаменское. Самолет разбился в 2-х км юго-западнее Картуна. Причиной происшествия стала ошибка пилотирования, вероятно, из-за недостаточного опыта экипажа. Экипаж в составе четырех человек погиб.
Кстати, на памятниках на сельском кладбище значатся пять фамилий, что является ошибкой. Опять же, по данным архива, пятый человек не значился в списках 782 авиаполка. Мы вышли с письмом на администрацию Красноармейского района, обещали к осени разобраться и надгробные плиты привести в порядок.
— Помимо аэродрома в Вострецово, как еще был связан Красноармейский район с военной авиацией в годы войны?
— Аэродромы в Картуне и Краснознаменском возле Хабаровска являлись штатными аэродромами базирования 782 бомбардировочного авиаполка. Так как существовала угроза со стороны Японии, полк перебрасывали туда-обратно. В Полтавке и Богуславце располагались оперативные площадки, на которые во время войны с Японией перебазировались авиаполки со своей материальной базой. Таких площадок было много в Приморье.
— Чем ещё интересен Красноармейский район для поисковиков?
— Прежде всего, в Красноармейском районе находится место падения бомбардировщика Ту-4, который разбился в 30-ти км от Новопокровки в 1953 году. В мае планируется эксгумация останков из заброшенных могил и перезахоронение их на Аллее летчиков в Спасске-Дальнем. Нам нужно попасть на место падения этого самолета и собрать останки погибших бойцов, которые остались в тайге, чтобы в дальнейшем их перезахоронить в Спасске. С нами на связь вышел житель Рощино, который готов взять на себя функцию проводника и отвести к месту падения бомбардировщика.
Также предстоит провести работу по Ту-95, который лежит в тайге с 60-х годов, экипаж не поднимали, погибшие воины лежат в одной большой воронке.
Вообще, в Красноармейском районе работы хватает, в вашей тайге разбились еще несколько самолетов, по ним нужно работать, поднимать погибшие экипажи, устанавливать их имена и должным образом хоронить.
— Существуют какие-то затруднения? Почему до сих пор не удалось поработать на территории района?
— Конечно же, первичный фактор – отдаленность Красноармейского района, даже если планировать, то часто по разным причинам не удается осуществить полевую работу. В 2015 году планировали посетить окрестности Вострецово для работ на месте падения бомбардировщика СБ, но решить все сопутствующие вопросы в срок не удалось, поездка не состоялась. Во-вторых, не хватает проводников, то есть людей, которые знают места катастроф и готовы потратить свое время, ресурсы и отвести в тайгу. Но, несмотря на все трудности, надеемся, что поисковую работу на месте падения как СБ, так и Ту-4 в будущем удастся осуществить.
Также, пользуясь случаем, обращаюсь к жителям Красноармейского района. Если вы видели в тайге фрагменты упавших самолетов, слышали такие истории или можете показать места – мы всегда открыты для сотрудничества, наши контакты есть в открытом доступе в Интернете, либо можно обратиться в «Удэгейскую легенду», они выйдут на связь с нами.
Фото с официальной страницы ПО «АвиаПоиск» ВКонтакте
В 2020 году стартовала международная акция «Сад памяти», главной целью которой является не дать ленте памяти прерваться.
Главный призыв — высадить 27 миллионов деревьев в память о каждом из 27 миллионов погибших в годы Великой Отечественной войны, создать зеленый памятник каждой жертве этой черной машины. В разных странах и регионах она шагает с разной успешностью, но Приморье с благодарностью присоединяется к ней.
Рощинский филиал КГКУ «Приморское лесничество» активно включился в акцию, смог найти единомышленников в лице арендаторов лесного фонда, администраций сельских поселений, школ, национального парка «Удэгейская легенда», а также недавно возникшего, но активно работающего под руководством Екатерины Рокиной школьного лесничества «Форест». Все вместе мы досадим надпись «РОЩИНО» молодыми березами и лиственницами.
В Глубинненском сельском поселении облагорожена аллея, заложенная в прошлом году, там уже высажены саженцы березы, калины и других кустарников.
Традиция садить деревья в память о погибших была всегда. К сожалению, высаженный в шестидесятых годах Парк Победы на берегу Большой Уссурки практически полностью смыт наводнениями последних лет. Но мы надеемся, что лес будет расти, и вместе с ним будет жива память.
Чтобы помнили
Память. Помнить. Помянуть. Памятник… Сколько оттенков, информации, эмоций, жизней, событий в этих четырех словах. Сколько необъятного, ушедшего, прожитого и непрожитого, но вместе с тем важного и недосказанного, оставшегося в архивах, книгах, письмах, старых газетах, фотографиях, кинопленке, наградных листах, мечтах, снах и мыслях…
Сколько в этих словах, в этой бесценной памяти о Великой Отечественной войне щемящего чувства, пробравшегося в ежедневную жизнь дуновением ветра и шорохом осенних листьев, которые вдруг в один миг где-то в сознании, где-то на уровне генов становятся и не шорохом вовсе, а голосами никогда не виденных дедов и прадедов; голосами тысячей мальчишек и девчонок, скрипом тележных колес и треском костра на снегу. У Юрия Визбора есть пронзительные строки в одном из стихотворений: «Помни войну! Это, право же, вовсе не странно: помнить всё то, что когда-то касалось всех нас».
И как бы банально и пафосно ни звучало, в памяти — не только вечность, но и правда. И для сохранения в вечности этой самой памяти и правды о подвиге советского народа, подвиге солдат и командиров, партизан и тыловиков стоят по территории всего бывшего Советского Союза и освобожденных стран сотни памятников, монументов, обелисков, памятных знаков, баннеров, мемориальных комплексов.
Основная функция памятников и мемориалов, посвященных Великой Отечественной, – увековечить, не дать исчезнуть, тронуть души и сохранить для потомков. Пусть историю, пусть свои эмоции.
Один из самых известных мемориалов в России – величественный памятник-ансамбль «Героям Сталинградской битвы» на Мамаевом кургане в Волгограде. В центре композиции – знакомая каждому еще со школьных времен скульптура «Родина-мать зовет», ставшая одним из символов Победы. Мемориал строили с 1959 по 1967 год под руководством архитектора Евгения Вучетича. В комплексе замаскировано много отсылок к историческим фактам. Например, от подножия к вершине кургана ведут 200 ступеней – именно столько дней длилась Сталинградская битва.
С 2014 года мемориал на Мамаевом Кургане – кандидат на включение в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО.
В прошлом году в Тверской области установили Ржевский мемориал советскому солдату, посвященный памяти советских воинов, павших в боях подо Ржевом в 1942-1943 годах. Молодые авторы в оформлении барельефа использовали знаменитые строки Александра Твардовского из стихотворения «Я убит подо Ржевом»: «Мы за Родину пали, но она – спасена». Центральная фигура солдата как бы парит в воздухе, окруженная стаей из 35 журавлей. Образ солдата в окружении птиц отсылает к стихам Расула Гамзатова и ставшей культовой песне на музыку Яна Френкеля: «Мне кажется порою, что солдаты, с кровавых не пришедшие полей, не в землю полегли когда-то, а превратились в белых журавлей».
Мы вспомнили лишь два из десятков величественных и архитектурно богатых монументов в честь подвигов советского народа, а ведь есть еще Могила Неизвестного солдата и комплекс на Поклонной горе в Москве, «Тыл – фронту» в Магнитогорске, мемориальный комплекс «Брестская крепость – герой» и «Хатынь» в Беларуси, набережная бронзовых ботинок в Венгрии…
От архитектурных форм больших к формам малым. На юбилейные даты Победы постепенно своими памятниками и обелисками стали обзаводиться небольшие города, села и совсем крохотные деревушки.
В 1975 году по проекту скульптора В.П.Карпенко в честь 30-летия Победы на центральной площади в Новопокровке был установлен Памятник воинам землякам. На правом пилоне возле изображения женщины написаны слова: «Мы, живущие сегодня, низко склоняем головы перед их памятью». В этом же году установили обелиск «Воинам землякам» в Вострецово.
К 1985 году реконструировали памятник односельчанам в Богуславце, в Рощино поставлен свой монумент.
Памятники землякам и односельчанам есть в Крутом Яре, Гоголевке, Ромнах, Новокрещенке, Саровке, Гончаровке…
В прошлом году установлен обелиск возле школы с.Лукьяновки. По инициативе жителей с.Глубинное у них тоже появился свой памятник землякам, павшим на фронтах Великой Отечественной. Одним из идейных вдохновителей работы над ним был Денис Фищук:
— До 2020 года в поселении, — говорит он, — не было ни мемориала, ни стелы, ни даже памятной таблички. Все-таки хотелось оставить память, чтобы дети знали о войне, помнили. Работать над проектом стали еще пять лет назад. За помощью обратились к районным властям и в местное отделение «Боевого братства». Конечно, работа продолжается, высаживаем деревья, думаем делать ограду.
Интересно для наших мест оформлена и обновленная площадь Победы в п.Восток. По инициативе органов местного самоуправления Востокского городского поселения в честь 70-летия Победы была облагорожена и заасфальтирована территория около администрации, поставлены постамент в виде звезды, лавочки и вазоны, а Министерство обороны подарило гаубицу М-60 выпуска 1943 года, которая установлена на площади.
Хорошо, что к памятникам в наших селах приходят дети, останавливаются, читают надписи. Отрадно видеть живые цветы, которые приносят селяне. Но, к сожалению, на смену уже ставшей классической советской скульптуре приходят новые, простые формы. В части композиции все чаще можно увидеть стандартные кладбищенские надгробья, которые сводят к минимуму торжественность и символичность места, эмоциональную нагрузку, такие памятники не хочется рассматривать и фотографироваться рядом с ними. Очень жаль, что гирлянды, венки из кедрового лапника и живые цветы все чаще заменяют все тем же ритуальным пластиковым реквизитом, которым пестрят обыкновенные погосты.
Нормативов и государственных регламентов форм и правил установки памятников нет, но хочется верить, что искра таланта, знание истории и ответственности за ее подачу не исчезнет у создателей и заказчиков скульптур, претендующих на увековечение памяти погибших в Великой Отечественной войне.
Благодарим сельскую библиотеку с.Новопокровки и лично Т.И. Нестеренко за предоставленные материалы о памятниках Красноармейского района.
Также благодарим директора ДШИ п.Восток Т.Н.Максимчук за информацию о Площади Победы в п. Восток.
И не прервется связь времен
Нужно ли читать детям о войне? Не заставлять, когда этого уже требует школьная программа, а читать самим, когда малыш еще дорожит нашим вниманием и готов слушать и слышать нас, взрослых.
Когда не поздно заронить зерно сострадания к ближнему в душу маленького человека, чтобы, став большим, он не прошел мимо чужой беды и боли? Не упустив время, дать детям правильное видение добра и зла. В этом помогут книги о Великой Отечественной войне, потому что в них есть жизненные уроки, на которых можно и нужно учиться.
Взрослые допускают ошибку, воспитывая детей в конформизме, считая, что им ни к чему знать об ужасах второй мировой, что они ничего не поймут и не представят. В результате дети не знают и не стремятся знать историю своей страны, не понимают истинного смысла патриотизма, а праздник 9 Мая становится формальным выходным с парадом и салютом.
Однажды запомнилась цитата известного педагога Михаила Телегина: «Говорить о войне надо. Но как говорить? Что рассказывать? Рассказывать ребенку нужно правду и только правду. Фальши ребенок не приемлет. Так рассказывать, «чтобы почувствовал малыш, когда вырастет… Что в страшном 41-м – это он отступал. Что под Москвой насмерть – это он стоял. Что в доме Павлова – это он оборону держал. Что с партизанами под откос – это он поезда пускал. Что щит победы на Урале – это он ковал. Что с Зоей Космодемьянской: «Всех не перевешаете» – это он в лицо палачам бросал. Что вместе с Таней Савичевой в блокадном Ленинграде – это он дневник поминальный вёл»…
И в помощь нам — книги. В них есть пример героя, на которого хотелось быть похожим. Здесь понятия «лишения и тяжелый труд», «выживание и борьба за жизнь» перестают быть размытыми образами. Через книги передается память, уважение к подвигу, который совершили наши бабушки и дедушки. Сопереживая описанным страданиям и боли, дети поймут, как ужасна война и как хорошо, когда её нет. Для каждого возраста есть свои книги о войне.
Приняв однажды у Самарской детской библиотеки эстафету в акции «Читаем детям о войне», мы не можем остановиться вот уже восемь лет подряд. Убежденные в правильности выбранного направления, мы продолжаем раз в год в мае приходить в детские сады и школы с литературой о войне. Мы привлекаем старшеклассников и родственников к этому доброму делу, и они помогают нам, выступая в роли чтецов. Мы глубоко уверены в том, что детям это интересно. Если правильно подобрать литературу по возрасту, если самим войти в образ и прочувствовать написанное, ребятня будет слушать, открыв рот, сопереживая героям книг.
Главное — четко и точно, по существу. Зачин короткий – главная мысль и несколько примеров, чтобы остался след в душе.
Например, как в произведениях русского писателя Константина Паустовского «Стальное колечко» и «Похождения жука-носорога» — история про то, как жук прошел всю войну и вернулся на родину. Жука подарил папе-солдату его маленький сын, когда они с мамой собирали того на войну. Не нашел ничего другого, вот и подарил жука в коробочке. Очень трогательно и интересно для малышей рассказывается о войне глазами жука. У него там было даже место для геройства! «Стальное колечко» о жизни в деревне во время войны, о доброте девочки Варюшки и волшебном колечке, которая она и получила за свою доброту от солдата. А также — о необыкновенной любви к своей Родине, к своему краю, к природе, которая нас окружает.
И таких произведений — великое множество! Позвольте представить вашему вниманию список замечательных книг о войне для детей дошкольного и школьного возраста. Проверено на своих и чужих детях!
- Людвик Ашкенази «Собачья жизнь». Удивительная книга, необычная и нужная. Рассказы о войне через призму взглядов животных. Прочитать в один присест невозможно, да и не нужно. Кровавых сцен нет, но это не мешает воспринять весь кошмар происходящего через эмоции «братьев наших меньших».
- Геннадий Черкашин «Кукла». Небольшой рассказ о том, что война – разная для всех, написанный через путь любимой куклы.
- Элла Фонякова «Хлеб той зимы». Маленькая девочка и блокадный Ленинград. Книга автобиографична, поэтому написана «изнутри». Это настоящий взгляд ребенка на настоящий ужас войны.
- Ольга Колпакова «Полынная елка». Детям хочется сказки и елки на Новый год даже в военное время. И тогда она вот такая – из куста полыни. Книга о вере, надежде и силе детства.
- Четырехтомник Аники Тор. История еврейской девочки, эвакуированной в Швецию.
- Кристине Нестлингер «Лети, майский жук». Конец войны, армия победителей движется к Германии. Действие происходит в Австрии. И там тоже были дети, и они тоже переживали.
Рассказывайте, читайте детям о войне, говорите о судьбах своих родных, о подвигах их сверстников, о воинах Великой Отечественной войны. Ваши беседы с ребёнком, стихи, спектакли, книги, фильмы, написанные и созданные в военное и послевоенное время, ещё дают надежду, что живая связь времен пока не прервётся.
Выпуск подготовлен сотрудниками отдела туризма и
экопросвещения национального парка «Удэгейская легенда»:
Ириной Мерзляковой, Марией Теплоуховой, Ольгой Бец.
